С 1991 года 30 октября в нашей стране отмечается День памяти жертв политических репрессий. Отношение к этим событиям очень неоднозначное, что сказывается и на оценке их масштаба, и на определении тех, кого можно назвать жертвами. И чем отдалённее от нас события тех лет, тем ожесточённее споры. И всё же поколение 70-х и последующие за ним уже не точно знают, о чём, собственно, идёт речь.

ду закону, политическими репрессиями признаны различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические больницы, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, а также ссылка, спецпоселение, принудительный труд в условиях ограничения свободы, а также иное иное ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально-опасными для государства или политического строя.

Говорить о репрессиях нужно, считая их началом 1917 год. С 1918 по 1922 год в стране осуществлялся «красный террор» – население России уменьшилось за эти годы на 15,1 млн человек. В 20-е годы уже появлялись первые политические дела – «дело лицеистов», «Шахтинское дело». В 1921 году по делу Петроградской боевой организации Таганцева было арестовано 833 человека. А в 1922 году из РСФСР была выслана большая группа интеллигенции. От репрессий в те годы пострадало и духовенство. В 30-х годах, при проведении коллективизации, объектом террора стало крестьянство…

Всего в результате преступных действий большевистской власти погублено более 60 миллионов человек.

30 октября 2014 года. Санкт-Петербург, Троицкая площадь
У Соловецкого камня собрались петербуржцы, чтобы вспомнить безвинно погибших. Приехала и делегация кронштадтцев. В её составе ученики школы No 418. Их учитель Владимир Горохов возглавляет также Молодёжный совет Кронштадта:

– Мы каждый год выезжаем с ребятами на такие мероприятия. А до этого стараемся их настроить, подготовить. Накануне директор школы разговаривала с десятиклассниками, рассказывала им о том, что это такое – День памяти жертв террора. И те, кто сюда приехал, знают, что происходило в нашей стране в годы репрессий…

Сотни людей пришли 30 октября к Соловецкому камню, чтобы вспомнить родных и близких, чтобы эти трагические страницы нашей истории не стёрлись в памяти поколений, чтобы никогда не повторились те страшные дни и ночи, о которых писала Анна Ахматова в своём «Реквиеме»:
«Звёзды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных марусь».
На постаменте – её строки:
«Хотелось бы всех поимённо назвать».

По благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия поминальное чтение имён людей, погибших и пострадавших в годы коммунистических репрессий, проходит в этот день не только у Соловецкого камня, но и в саду Музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме, а также на Левашовском мемориальном кладбище.

На митинге, проходившем в Санкт-Петербурге на Троицкой площади, присутствовали представители Законодательного собрания города, руководители общественных организаций. Среди собравшихся были и писатель Даниил Гранин, кинорежиссёр Александр Сокуров, политик Григорий Явлинский. Последний привёл данные социологического опроса: почти половина населения страны не уверена в том, что подобное не может повториться ещё при жизни сегодняшних поколений.

Поэтому многие благодарили тех, кто пришёл на митинг: «Нельзя забывать трагедию народа, чтобы такое не повторилось».

После митинга у Соловецкого камня колонна автобусов потянулась на Левашовское мемориальное кладбище. По центральной аллее сотни людей прошли мимо колокола. Каждый ударил в него столько раз, сколько его родных и друзей пострадало в годы репрессий. Колокол звучал непрерывно. Под устремлёнными в сумрачное небо елями и соснами нет могил. Каждый человек сам выбрал место, куда он может прийти, чтобы поклониться памяти безвинно погибших родных и друзей.

У памятной доски с именем «Иван Пырский» склонились две женщины – дочь и внучка. Дочери шёл седьмой год, когда ночью увели из дома отца. Он работал на мебельной фабрике, любил жену и детей. С фото смотрит хорошее лицо молодого и полного сил человека. Надпись на доске – «безвинному мученику от детей». Нелёгкую жизнь прожила и дочь – Мария Ивановна Павлова была в оккупации, потом её увезли в Германию. Вернулась дочерью врага народа, да ещё и бывшая в плену. Впрочем, в посёлке под Ленинградом, где они жили, были сплошь родственники врагов народа.

Приехавшие из Кронштадта школьники, притихли, бродят среди деревьев, читают надписи. От некоторых репрессированных остались лишь фотографии, прибитые к елям и соснам, да наша память о них. Не миновала тяжкая участь и священнослужителей. На сосне икона и памятная надпись «Игуменья Ионикия (Кожевникова), настоятельница Тихвинского Введенского монастыря. Расстреляна 3 декабря 1937 года». Со священнослужителями советская власть начала расправляться в первые же послереволюционные годы.

А колокол всё звучит и звучит. Начинается поминальный молебен. Затем к памятному знаку возлагают венки и цветы. Венки – от правительства Санкт-Петербурга, от Законодательного собрания, от общества «Мемориал». Почтить память жертв репрессий пришли и сотрудники консульств, находящихся в Петербурге. Затем люди по очереди подходят к микрофону и читают Мартиролог, в котором имена погибших, даты расстрелов. Среди них рабочий, священник, пенсионер, бывший сотрудник НКВД, инженерконструктор, ветеринар, помощник повара, плотник, пожарный – это по порядку чтения, только профессии, только на одну букву алфавита. А колокол всё звучит. Но сквозь мрачные тучи начинает проглядывать солнце.

Люди выходят на шоссе, садятся в автобусы. Рядом с Левашовским шоссе памятник: в лапах чудовища, похожего на робота, на бездушную машину уничтожения, измученный, обессиленный человек.

«Хотелось бы всех поимённо назвать» – в саду Музея Анны Ахматовой имена безвинно замученных людей звучали до позднего вечера.

Галина МАРКИНА