К 70-летию освобождения Ленинграда от блокады

Александр Матвеевич Малышев был младшим политруком на эсминце «Артём». Это звание, введённое в армии в 1935 году, соответствовало лейтенантскому. Александр Малышев к началу войны был солидным семейным человеком — 29 лет, выпускник Кронштадтской электроминной школы, член ВКПб с 1939-го, ответственный секретарь газеты «Сталинец», офицер, жена Прасковья и дочь Лариса. Отдушина для каждого моряка, для каждого бойца — письма из дома. И письма в Ленинград любимым жене, детям, матери — радость.

Александр писал домой каждый день. Вначале отвечать ему следовало в Таллин, туда, где они жили с семьёй до войны. Письма написаны грамотно — офицерский состав российского флота всегда отличался высокой культурой. Длинные, содержательные письма в июне и начале июля ещё написаны на больших листах.
«Паня, напиши подробно, что делаешь сама, как Ларочка, не забыла ли она меня. Паничка, когда был в городе, купил тебе подарок и нужный мне — будильник, лежит в каюте в коробке… Сплю очень мало. Как кончится война, так приду и три недели спать буду, не вставая…»
«11 июля 1941. Здравствуй, милая Паничка! Сейчас пришёл только из редакции фронтовой газеты. Беседовал с писателями Всеволодом Вишневским и Леонидом Соболевым. Просил, чтобы они пришли к нам на корабль и побеседовали о делах фронта — сегодня будут. Ходил на квартиру к себе, вещи не отправлены, да и отправлять не следует, т. к. всё равно опять приедешь сюда — ни одной пяди сдаваться не будет, а тем более город. Ещё наши главные силы не стукнули, а попозже дадим жару до Берлина и глубже. Я рад за твои слова, что с победой возвращайся домой. Паня! Я думаю, поживи в Обухово, если какие будут опасности для детей, так успеешь».
Письма интересны бытовыми подробностями: сколько получал на корабле во время войны младший офицер, как действовала находившаяся в Таллине на улице Рауа редакция газеты «Красный Балтийский флот», к которой были прикомандированы писатели, как никто не предполагал, что можно сдать Таллин, что со стороны Московского направления Ленинград будет замкнут кольцом, и в Обухово ехать спасаться не получится, и семья будет эвакуирована по Дороге жизни в Беднодемьяновск Пензенской области…
«16 июля 1941. Здравствуй, милая Паничка, Лорочка, Крёстная, Мамаша и все сродники! Паничка! Посылаю тебе деньги в сумме 2400 руб. Здесь я расплатился за питание 135 руб., 50 руб., внёс аванс; иногда покупаем сметану и прочую ерунду и 78 руб. уплатил взнос, себе оставил 70 руб. на всякий случай, и вот направляю с почтальоном тебе для перевода 2440 руб. Следующую получку буду посылать 15.VIII по твоему письму… Если Крёстная живёт отдельно, то не забудь дать ей денег на питание. Справь мои именины 20 июля. Я справлю на боевой вахте: может, угроблю в этот день несколько фашистов! Неужели мне уже 30 лет? Я просто и не верю этому. Надеюсь, что все мы после войны соберёмся — братья и родные, и гульнём на всю Европу! Пиши, милая Паничка, ведь какая радость для меня письмо… всё веселее в бой идёшь с известием от тебя. Ну ладно, отвоюем, всё вернём. Фашизму могилу готовим и с победой домой. Таллин, почтамт, п/я 243»
24 июля Александр написал жене, чтобы она отправляла ему письма по новому адресу: Краснознамённый Балтийский флот, военно-морское почтовое отделение № 1002, э/м «Артём». С этого дня эскадренный миноносец «Артём» стал для молодого бойца постоянным местом пребывания, боя, жизни. Эсминец принял на свой борт его и ещё 167 членов экипажа (по другим данным — на судне оказалось 235 человек). Письма становятся короче, написаны они уже не так аккуратно, точнее — видно, что рука была занята тяжёлой работой, маленький лёгкий карандаш еле держится в усталых негнущихся пальцах, на душе тяжело, но хочется подбодрить жену с маленькой дочкой, разгадывается маленькая ложь: «Я здоров — брюки не сходятся, а как ты — здорова, наверное, похудела?» И дальше слова, наводящие на мысль о тревожной обстановке, о невозможности отправить письма. «У меня тебе давно, уже четыре дня, написаны писулечки, но вот до сих пор послать не мог». Это последнее письмо от 18 августа. Больше известий с флота не приходило. Надо сказать, этим числом датированы последние письма многих участников Таллинского перехода, шедших на разных судах.
Читаем в хронике, составленной из разных источников мужем дочери Александра Малышева, Ларисы Александровны, Лорочки из писем:
11 августа. Авиация противника беспорядочно атаковала ЭМ «Артём» в проходе Хари-Курк (нордовый выход из Муху-Вейна). В последующие дни обстановка накалялась. Стало не до писем. Противник вёл прицельный огонь по гаваням Таллинского порта и по рейду. Многие наши корабли пострадали. Вскоре, в полдень 27 августа, Военный совет КБФ отдал войскам приказ быть готовыми к выходу из соприкосновения с противником. Согласно разнарядке штаба флота были даны указания о порядке погрузки на суда. Чтобы помешать противнику сорвать эти планы, как пишет историк И. Г. Алепко, по всему фронту обороны были проведены сильные контратаки. С наступлением темноты в четырех гаванях Таллинского порта началась погрузка на суда. Обстановка была нервозной, многие капитаны впопыхах уводили корабли недогруженными (так, «Тобол» взял 18 человек вместо 2000, «Эверита» могла взять ещё полтысячи) или, наоборот, перегруженными («Казахстан» принял 3500 вместо 2000, «Элла» приняла 905 раненых вместо 400). За сухими цифрами скрываются тысячи человеческих судеб, сотни случаев героизма и бесстрашия, большие потери. Разыгравшийся совершенно некстати шторм заставил суда ждать выхода в море до полудня следующих суток.
Несмотря на тяжёлые потери, данные о которых скрупулёзно собраны и приведены контр-адмиралом Р. А. Зубковым в его книге, операция по перебазированию КБФ была успешной безусловно. В Ленинград прибыли 26,9 тысяч человек из 42 тысяч, это 64% всех эвакуируемых из Таллина и личного состава судов. Врагу не удалось сорвать планы Военного совета. Ленинградский фронт получил серьёзную поддержку — 11,3 тысячи сухопутных закалённых бойцов и командиров, а также 6,9 тысяч корабельных моряков-балтийцев с богатым опытом боевых действий на суше и на море.
Упорное сопротивление защитников Таллина в июле-августе 1941 года оказало значительную помощь нашим войскам, сдерживавшим наступление немцев на Ленинград. Вся операция по выводу сил Краснознамённого Балтийского флота с Таллинской военно-морской базы в порт Кронштадта имела важнейшее значение для обороны Ленинграда.
Прошло 70 лет с тех пор как блокада Ленинграда ценой многих и многих жизней была снята поистине героическими защитниками своего города, своей родины. Мы помним героев и рассказываем об их подвиге детям. Стоя у памятника погибшим судам Балтийского морского пароходства, что на Гутуевском острове, мы склоняем головы перед памятью павших. История нашей страны, целостная история шагов Победы, движения вперёд окажется понятнее, если вспомнить имя каждого, и мы бросили клич. Первой из откликнувшихся была дочь Александра Малышева. Лариса, Лорочка.

Мария ИНГЕ-ВЕЧТОМОВА

СПРАВКА
«Во время Таллинского перехода эскадренный миноносец «Артём» под командованием старшего лейтенанта А. Б. Сея находился в составе арьергарда конвоя и в 23 часа 15 минут подорвался на мине заграждения у острова Мохни.
«Артём» — последнее название миноносца, и был он последним эсминцем типа «Новик» в составе Балтийского флота. «Новики», так с любовью называли эти корабли, были гордостью российского Императорского, а затем и Красного флотов. Спущен на воду 5 июля 1916 года и достраивался у причалов Усть-Ижорской судоверфи. Видимо, из-за войны затянулась достройка. В доступных источниках указывается дата вступления в строй двумя годами раньше спуска на воду, а именно, 23 октября 1914 года. В 1922 году «Азард» переименован в «Зиновьев», а в 1928 году — в «Артём».