Прощальные торжества в Бостоне

Приветственная песня, сочинённая воспитанниками бостонских школ к приходу русской эскадры
и положенная на музыку гимна Российской империи

Пароходик медленно удалялся, исчезая в пушечном дыму. Фрегат салютовал депутации бостонских граждан. Палуба очередной раз вздрогнула, раздались новые выстрелы, заглушая оркестр, наконец-то прилично выучивший «Hail Columbia!». С пароходика махали шляпами, руками, ещё доносились приветственные крики. Посланные на ванты матросы тоже махали руками, но уже без того задора, что был по осени в Нью-Йорке. Офицеры, вышедшие проводить депутацию, переговаривались между собой, мало обращая внимания и на салют, и на оркестр.
— Если бы не этот визит, мы были бы уже на пути в Кронштадт…
— Вежливость адмирала обойдётся нам, по крайней мере, в две недели задержки.
— А вы слышали новость, господа? Комитет ангажировал для нас лучшую в городе гостиницу «Park House» и настоятельно просил нас не уклоняться от её посещения.
— Зачем же?
— С целью доставить комфорт при съезде на берег…
— Всё это очень лестно! – с чувством сказал молчавший до этого судовой врач, — Но с каким удовольствием, кажется, мы променяли бы и торжества, и гостеприимную Америку на бесприветные стены Кронштадта!
Ему никто не возразил…

К концу января 1864-го года на рейде крепости Монро оставался лишь один фрегат «Ослябя». Атлантическая эскадра разделилась: все корабли получили разные назначения.

Фрегат «Ослябя»

Он покинул Хэмптонскую гавань только 18-го марта 1864-го года, получив приказ идти в Нью-Йорк. «Этот незначительный в обыкновенное время переход продолжался около двух недель вследствие штормов, туманов, пасмурных и дождливых дней», – писал судовой врач фрегата «Ослябя». Поскольку «трудно было предполагать, что переход в 300 миль продлится две недели», на борту ощущался недостаток свежей провизии. Это обстоятельство наряду с длящимся с октября минувшего года запретом спускать команду на берег привело к вспышке цинги. Болезнь прекратилась только после прихода фрегата в Нью-Йорк, когда запретительные меры были отменены.

Фрегат «Александр Невский»

Флагман эскадры, ушедший еще в конце декабря 1863-го года вместе с корветом «Витязь» в моря Вест-Индии, успел посетить только Гавану. По пути туда в его паровой машине сломался один из цилиндров, поэтому продолжение плавания было невозможно. Стоянка в Гаване продолжалась почти месяц. «Принимают адмирала очень любезно, – писал корреспондент «New-York Times», – на днях русские офицеры были приглашены на бал,… кроме того, русские бывают в опере и посещают вечера иностранных консулов». Однако состояние корабля требовало ремонта и «9-го февраля фрегат ушёл в Нью-Йорк, где для него отлили новый цилиндр».

Фрегат «Пересвет»

Плавание фрегата «Пересвет» было более удачным. Он покинул Хэмптон Роудс 12-го января 1864-го года и посетил, южные порты Кубы – Сантьяго-де-Куба, Сьенфуэгос, Гавану, заходил на Багамские и Виргинские острова. В начале апреля фрегат благополучно возвратился в Нью-Йорк.

Корвет «Витязь»

Покинув вместе с флагманом рейд крепости Монро 29-го декабря 1863-го года, корвет побывал в Британском Гондурасе (современный Белиз), был в Гаване, в Порт-Ройале и Кингстоне (Ямайка), заходил на Кюрасао (Малые Антильские острова), в Картахену (Колумбия) и Аспинваль. Из Аспинваля, небольшого порта Панамского перешейка со стороны Атлантического океана, офицеры корвета ездили по железной дороге в город Панаму , причем «служащие на дороге чиновники приняли их весьма любезно». Второго апреля корвет «Витязь» вышел из Сантьяго-де-Куба и через пять дней был в уже Нью-Йорке.

Клипер «Алмаз»

Вместе с корветом «Варяг» он был отправлен И. И. Бутаковым в Аннаполис для пополнения запаса провизии, откуда ушёл в конце февраля в Балтимор для ремонта мачт. Простояв там почти месяц, клипер отправился в Нью-Йорк, где в это время вновь собирались корабли Атлантической эскадры.

Корвет «Варяг»

В конце февраля 1864-го года «Варяг» вернулся в Хэмптон Роудс. Покидая внешний рейд Аннаполиса, корвет по вине местного лоцмана сел на мель. Однако всё обошлось вполне благополучно: ему удалось сойти с мели, и уже в Хэмптонской гавани «водолаз с фрегата «Ослябя» осмотрел медную обшивку и объявил, что она цела».
В первых числах марта корвет «Варяг» получил неожиданное поручение отправиться к Бермудским островам на поиски «Re Galantuomo», «нашего старого пирейского знакомого», как писал корреспондент «Кронштадтского Вестника». О бедственном положении итальянского корабля стало известно от шкипера одного из коммерческих судов, прибывших в Нью-Йорке. Одновременно с корветом «Варяг» отправились английский и французский корветы, а также американская канонерская лодка. «Плавание было чрезвычайно бурное, – вспоминал в своём отчете командир «Варяга» капитан-лейтенант Р. А. Лунд, – корвет выдержал два жестокие шторма, первый продолжался три дня,…причем волнение смыло бом-утлегарь, утлегарь (служат для выноса перед носовой частью судна добавочных парусов – прим. авт.) и сломало руль, второй шторм продолжался два дня вблизи Бермудских островов», до которых корвет добрался 19-го марта. Ему не удалось повстречать итальянский корабль (тот с большими трудностями всё-таки добрался до Гибралтара). И только в апреле, последним из всех, «Варяг» присоединился к эскадре.

Корабли вновь собираются
в Нью-Йорке

К концу апреля 1864-го года корабли русской эскадры вновь собрались на нью-йоркском рейде. «Последняя стоянка нашей эскадры в Нью-Йорке, – писал «Г.», – прошла без бурных изъявлений международного сочувствия. Спокойная дружба заняла место прежних оваций. Мы едва ли в убытке от этой перемены, потому что восторги – дело минутного увлечения, а дружба, как чувство сознательное, и надежнее и прочнее».
Тогда же адмиралу С. С. Лесовскому было прислано из Петербурга новое предписание: фрегаты «Ослябя» и «Пересвет», а также корвет «Витязь» должны были возвращаться в Россию, корвет «Варяг» и клипер «Алмаз» – идти на Тихий океан. Фрегат «Александр Невский» не мог покинуть Нью-Йорк до тех пор, пока не были закончены ремонтные работы. Первым к месту назначения отправился «Алмаз» – он ушёл 25-го апреля. «Варяг» покинул нью-йоркский рейд только 19-го мая, после того, как был исправлен руль, и корвет был поднят для осмотра в док.
Перед возвращением в Россию адмирал С. С. Лесовский решил посетить Бостон, приглашение в который было получено еще осенью. А «что бы соединить с этим и цель служебную, он пожелал на переходе из Нью-Йорка в Бостон сделать смотр всем судам, туда отправляющимся». Первым покинул Нью-Йорк «Пересвет» (29-го апреля), затем корвет «Витязь» (4-го мая) и последним фрегат «Ослябя» (9-го мая). На всех кораблях поочередно были проведены пушечные стрельбы, адмирал лично проверил подготовку каждого из них к переходу на Балтику. 16-го мая «Ослябя» прибыл в Бостон, где его уже ожидали «Пересвет» и «Витязь».

Встреча русских моряков в Бостоне

В Бостоне с осени ждали прихода русской эскадры. Из почётных и влиятельных граждан был создан специальный комитет для приёма гостей. В порту была построена «особая пристань, предназначенная исключительно только для русских гребных судов». «Едва мы бросили якорь и обменялись обычными салютами, как уже приехавший консул донёс адмиралу, что… на фрегат намерена приехать депутация, составленная из почётнейших лиц города». Депутаты в тот же день прибыли на фрегат «Ослябя» и были встречены «адмиралом и его штабом, командирами всех трех судов и офицерами фрегата, при звуках хора музыки». Затем «почтенным посетителям показали весь фрегат и… попросили в адмиральскую каюту», где глава депутации от имени бостонских граждан приветствовал русских моряков и предложил им своё гостеприимство. Состоялся обмен официальными тостами, которые, как и всегда, сопровождались громкими криками «Ура!» и пушечным салютом. Однако, как с видимым удовлетворением писал наш корреспондент, «на этот раз обошлось без затейливых спичей и накрахмаленных физиономий». Русским гостям была предложена программа торжественных мероприятий и визитов, среди основных пунктов которой были торжественный обед, посещение Гарвардского колледжа, поездка в небольшой городок Лоренс (северный пригород Бостона), «замечательный по своей фабричной и мануфактурной деятельности», осмотр бостонских адмиралтейств и других учреждений.
«Любезность, радушие и гостеприимство бостонцев, – рассказывал «Г.», – ничем не уступают нью-йоркским. Они, пожалуй, ещё выше последнего, потому что естественнее, менее обрядны, проще, а стало быть, и искреннее. Нас возят, показывают все достопримечательности города и его окрестностей, угощают, окружают всевозможными изъявлениями высочайшего внимания, словом, нянчатся с нами и ревниво следят, чтобы ни одна минута нашего пребывания в Бостоне не ускользнула без удовольствия или пользы для нас». Программа визита оказалась даже более обширной, чем планировалось. Русским гостям разрешили осмотреть оружейный завод и мастерские. «Такого рода внимание и гостеприимство, уже по одной идее, выходит из ряда обыкновенного» – замечал «Г.». Однако «из всех статей приема самое глубокое впечатление произвели на нас, во-первых, угощение матросов в Бостонском парке, во-вторых, Музыкальное празднество,… данное воспитанниками и воспитанницами бостонских школ в честь офицеров русского флота».

Праздник
для нижних чинов

В один из погожих майских дней около четырёхсот матросов с фрегата «Ослябя» и корвета «Витязь» в сопровождении адмирала, командиров кораблей и офицеров были свезены на берег. Там команду встречали члены комитета и военный оркестр. «Адмирал со свитой провёл членов комитета мимо развёрнутой фронтом команды», после чего, перестроившись в колонну по шесть, матросы двинулись к ратуше, «где на троекратное ура получили восторженный ответ публики из окон и балконов здания». Оттуда парадным строем при громе музыки команда отправилась в городской парк. Матросов построили «полулунным строем» на холме, адмирал со свитою и почетными гражданами Бостона расположились впереди, а собравшаяся публика – на заднем плане. В итоге всех этих приготовлений «сняли фотографическую группу весьма удачно», после чего, наконец-то, матросов рассадили за многочисленные столы и «угостили на славу».

«Музыкальное празднество»

Концерт воспитанниц и воспитанников Бостонских школ состоялся в Boston Music Hall. Он «начался с приветственной песни, … сочиненной нарочно по поводу прихода нашей эскадры и положенной на музыку нашего гимна» – писал растроганный «Г.». «По окончании песни все воспитанницы и воспитанники, махая платками и маленькими флагами, своими и русскими, несколько раз прокричали дружно ура». За этим «лестным… приветом, выраженным музыкой и пением» последовало, по словам «Г.», «необыкновенное зрелище». «Вообразите себе, – писал он в восторге, – хор из 1200 свежих, чистых, серебристых голосов, передающих вам при аккомпанементе превосходного органа и оркестра чудную музыку Мендельсона, Вебера и Моцарта и других великих маэстро!».

Good-bye, America!

Ожиданием скорого возвращения, желанием увидеть родной город и его «бесприветные стены» проникнуты последние письма «Г.» из Америки. «Нельзя оставаться на судне более 3-х лет сряду, не стосковавшись за берегом и за домашним очагом. Если есть исключения, то я им не завидую», – писал он. Наконец, 4-го июня 1864-го года фрегаты «Ослябя», «Пересвет» и корвет «Витязь» покинули Бостон. Не заходя никуда в пути, они 20-го июля благополучно прибыли в Кронштадт.

Арина МЕЛЬНИКОВА