Метод слепнущего художника Владимира Ионенко

Одна из комнат обыкновенной «двушки» в 19-м квартале превращена в мастерскую. Художник Владимир Ионенко гостеприимно приглашает пройти. Захожу. Шторы задёрнуты, чтобы слишком резкий свет не слепил. По обеим сторонам стеллажи с подрамниками и уже законченными работами. На стенах – картины. Со шкафа с книгами по искусству за мной внимательно следит кот Гриша.

Поводом для встречи стала персональная выставка работ Владимира Ионенко, торжественное открытие которой состоится сегодня, в день выхода этого номера газеты, 7 ноября, в макетном зале Музея истории Кронштадта. На ней жители и гости нашего города смогут познакомиться с наиболее свежими работами художника, с каждым годом всё больше и больше погружающегося в темноту. Дело в том, что у Владимира Ионенко инвалидность II группы по зрению, но он продолжает работать и выставляться – возможно, с ещё большим азартом, чем это было раньше.
– Несмотря на то, что моё зрение в сумраке, у души открылось второе дыхание, – так описывает нынешний период сам художник. Выставка так и называется: «Из сумрака к свету».

Левитан до сих пор для меня эталон

Владимир Ионенко работает сразу в двух направлениях.
Чаще пишет лирические пейзажи в традиционной манере. Фотографического сходства не добивается, да и зрение не позволяет ему этого делать. Работает по ощущениям, предварительно долго гуляя и впитывая атмосферу, образ выбранного места. Образ ставит во главу угла. Пишет маслом, гуашью, для графических работ предпочитает пастель.
Второй план творческих поисков художника – символические картины мистического содержания. Вот тут на холстах или картонках Владимира Ионенко возникают обострённые, более формальные образы, написанные утрированными, яркими красками, полными экспрессии: ветвистые страшноватые деревья с большими корнями, птицы-души, летящие к небу…
– Почему из всех жанров ближе всего пейзаж? Потому что моим первым учителем был пейзажист. Профессор Академии художеств Генрих Васильевич Павловский любил классическую живопись и не понимал ни матиссов, ни сезанов – да и время было такое… Не случайно, наверное, Левитан до сих пор является для меня эталоном. Хотя нравятся ещё и мощные, написанные в импрессионистской манере пейзажи Дали, о которых, кстати, мало кто знает… Сама природа порой диктует мне некое символическое направление работы. Она – первична. Она – основа основ. И человек – её продукт. Природа настолько гармонична и прекрасна, что к ней нет претензий. Все претензии к человеку, в котором наряду с его добродетелями обязательно присутствует зло, живёт грех.
За окном – 418-я школа. Но вид из окна можно не искать среди работ Владимира Ионенко. Преобладающий в Кронштадте красный цвет действует на художника, как на быка. Общий тон работ Владимира – все оттенки зелёного, осенние всплески жёлтого и рыжего, лиловые, фиолетовые мистические цвета, а красного действительно по минимуму.
Покоем веет от его «зелёных» холстов. Мирно спят на опушке леса церкви. Отражаются в ровной водной глади белые стволы берёз. На реалистических пейзажах — тишь. Это замерший, зачарованный мир, и вместе с запахом полевых трав там разлита грусть… На картинах, выполненных в более условной манере, наоборот, бушуют страсти, много движения, пульсирующей энергии.
– Моё кредо: сначала выплеснуть чувства, а потом осмыслить то, что получилось, – говорит художник.

Полагаюсь
на внутреннее зрение

На пленэрах Владимир Ионенко больше не работает. С 2000-го года, с резким ухудшением зрения все работы художник ведёт исключительно в мастерской.
– У меня мерцающее зрение – это, когда сложно сфокусироваться на каком-то конкретном предмете, он пропадает из фокуса. Работает только боковое зрение. Поэтому я не могу целиком увидеть картину, и линию я тоже не вижу. Всё делается на уровне интуиции. Рука сама находит нужное направление. И Небо, конечно, помогает.
Эскизов Владимир Ионенко не делает, они ему бесполезны. Все проработки образа делает в голове, наносит на невидимую бумагу невидимые наброски, выстраивает композицию… в воображении. А потом садится за мольберт, и через несколько часов на холсте появляется тихий уголок заповедного леса или городской пейзаж. В последнее время пишет картины в два-три сеанса. Быстро, пока свежо впечатление. И очень редко (если нужно передать точный рисунок решётки или другую деталь узнаваемого места), пользуется вспомогательными изобразительными материалами – фотографиями. В основном же полагается лишь на своё внутреннее зрение.
– С потерей зрения обостряются все остальные чувства. Но не только. Человек начинает по-другому мыслить, становясь более вдумчивым. Сейчас я нахожусь в том периоде жизни, когда идёт активное переосмысление прожитого… Мы очень снисходительно относимся к миру, когда видим его полностью.

Буду продолжать
и при выключенном свете

Владимир Ионенко родился в послевоенном Ленинграде. С детства его окружали художники и актёры, однако в семье творческих людей не было: мать – инженер-конструктор, отец – военный врач, дед был военным… Жили на Васильевском острове. Увлечённо рисовать мальчик начал с десяти лет. Окончил Ленинградское художественное училище им. В. А. Серова.
В творческой биографии художника участие в региональных и общероссийских выставках. За последнее время работы Владимира Ионенко выставлялись в ЦВЗ «Манеж» (Санкт-Петербург), в галерее Гостиного двора (Кронштадт), в театре Балтийского флота (Кронштадт), в библиотеке для слепых и слабовидящих (Санкт-Петербург).
Не писать он не может, и, конечно, надвигающаяся полная темнота пугает художника, который не мыслит своей жизни без живописи. Преодолеть трудности, не упасть и не пропасть перед лицом надвигающейся и всё прогрессирующей болезни помогает супруга, с которой Владимир вместе более 30 лет.
– Я внутренне готовлюсь к тому времени, когда зрение совсем откажет. Подобрал методику, позволяющую мне и дальше писать. Некоторые художники делают так: с помощью лески расчерчивают холст на несколько квадратов и потом по этим линиям ориентируются, нанося краску…
В Кронштадт Владимир переехал в 1998 году. Город-остров долго присматривался к своему новому жителю, долго не принимал. Да и Владимир сначала был в ужасе от спального района, застрявшего между дамбой и компактным кронштадтским центром, который очень напоминал ему Петербург в миниатюре. Но наступило лето, и художник был очарован живописным берегом, дикими зарослями леска…
Теперь Кронштадт – это его город. Художника больше всего вдохновляет Летний сад с его заброшенными кусочками настоящего леса и лес за дамбой, где Владимир может легко отыскать и березовую рощу для своих работ, и ельник, «выросший» из одной встреченной им ёлки.
– В Кронштадте есть аура, которая питает здесь живущих и насыщает приезжих, – считает Владимир Ионенко. И сам работает для того, чтобы зрители, посмотрев на его пейзажи, задумались, чуточку вознеслись над бытом и стали более вдумчивыми – словом, тоже напитались окружающей красотой, преломлённой, пропущенной через особый, внутренний взгляд художника.

Серафима БЕЛЕВИЧ

Владимир Ионенко, «Ангел, ведущий слепого» (незаконченная работа)