Геленджик. До, во время и после потопа.

В редакции «Кронштадтского вестника», как и повсюду, время летних отпусков. Культурный обозреватель «КВ» Серафима Белевич с дочкой Виолеттой с начала июня отдыхают в Краснодарском крае.

Две недели провели в Краснодаре, а затем отправились в Геленджик. Поэтому, как только мы узнали о трагедии на Черном море, первая мысль у всех сотрудников «КВ» была, естественно, одна и та же:

— Как там наша Сима с дочкой?

На наши тревожные вопросы Серафима ответила в «Вконтакте» практически сразу:

— Да, я в Геленджике, и у меня все в порядке, дорогие мои, не волнуйтесь (8 июля, 23.55).

— Влюблена в Геленджик. Вздыбленный асфальт и испорченные пляжи после ливня и наводнения — не повод предавать любовь. Остаюсь еще на 12 дней (9 июля, 00.21).

— Хотела отдохнуть, но теперь, правда, не могу промолчать — и снова берусь за перо. Репортаж будет! (9 июля, 20.45).

Слово нашему корреспонденту Серафиме Белевич, которая в первый раз решила отдохнуть на Черном море и волею судьбы оказалась в центре событий. Читайте ниже ее репортаж из Геленджика, в котором она рассказывает о том, что творилось в «городе всеобщей мечты» 6 июля 2012 года.

Прошла ровно неделя с того дня, когда дождь, вызвавший разлив горных рек, затопил курортный Геленджик, промышленный Новороссийск и тихий Крымск, о которых сегодня говорят все новостные каналы. Щедрая в этих краях природа, как древний бог, вдруг потребовала жертвоприношений. И жертв, по мнению местных жителей, гораздо больше, чем объявляют официальные сводки…

Первая поездка к морю, как первая любовь. Впечатления настолько яркие, что их будешь помнить всю жизнь. Мое русское море началось 27 июня — сразу, как только мы съехали с горы, и мне открылся вид на Геленджик, а потом большие буквы «Город моей мечты», приветствующие всех сюда приезжающих, я почувствовала, что именно здесь хочу провести оставшиеся три недели отпуска. В общем, Геленджик пришелся мне по сердцу. Понравился не только вид на бухту, но и горы, охраняющие этот город, его улочки, набережная, его закаты и раскидистые платаны. В общем, красота вечная. Только с погодой повезло не очень — каждый день к обеду дождик. Пройдет и перестанет. Вечером еще искупаться можно. Вот только 6 июля дождь непривычно начался еще ночью.

Вода вровень с поребриком

В этот день — 6 июля 2012 — дождь начался ночью. Продолжал лить ранним утром, когда мы с дочкой собирались на экскурсию. Думали, это только над Геленджиком сгустились тучи. А нас ведь ждали лиманы полуострова Тамань, вулканическая грязь, поля подсолнухов и море лотосов. Не дождались… Автобус не пришел — поездку отменили. Дождь усиливался. В 9.00 мы вернулись на такси в свой уютный гостевой дом, заперлись у себя в номере на втором этаже и стали смотреть кино. Помню, около 13.00 я слышала, как приехали новые соседи — их везли на автобусе через Новороссийск, где уже утром машины шли по колесо в воде.

Волноваться всерьез я стала тогда, когда увидела, что небольшой дворик нашего дома затопило уже по поребрики – в воде были газоны, она почти доставала до первой ступени крыльца. Хозяйка ведром пыталась отчерпать воду, рвущуюся бурным потоком из-под ворот с улицы. Это выглядело смешно и совершенно бессмысленно. Но глядя на подобные попытки защититься от стихии, становилось не по себе.

А потом в нашем доме появился Алексей — мужчина искал свободные комнаты, чтобы разместить свою семью и семьи своих друзей. Он-то и рассказал, что творится на улице. Ведь он был не просто очевидцем. Он был одним из пострадавших в тот злополучный день. Его компания, а это шестеро взрослых и пятеро детей, оказалась без крова. Их история потрясла все население нашей маленькой гостиницы.

«Папа, нас затапливает!»

Три семьи из Нижнекамска (республика Татарстан) заканчивали отдых в Геленджике и должны были выехать домой 7-го июля. Утром 6-го трое мужчин и две женщины поехали на винзавод за местным вином. Дома с детьми (16-ти, 11-ти, 8-ми, 7-ми и 2-х лет) осталась жена Алексея, Елена. К одноэтажному домику в низине вода начала подступать после обеда. Вспоминает Яна, старшая из чуть не погибших детей:

— Шел дождь. Мальчишки взяли надувной матрац и гуляли под ним, как под зонтом. Плескались, веселились. Потом вода скрыла траву, и тетя Лена загнала нас всех в дом. Пока я сидела с маленькой Соней, она и Катя сгоняли воду с веранды. Но вода все прибывала. Стала затекать в комнаты. Тогда тетя Лена надела резиновые перчатки и выключила холодильник, потому что в кухне по ногам начало бить током. Мне она сказала выдернуть шнуры от телевизоров из розеток. Малыши собрались в одной комнате: Егор молился, Алёша плакал. Катя побежала спасать родительские вещи — потом дверь в комнату, где она была, мы еле-еле открыли. Вода уже поднялась до колена. Я позвонила папе. Плачу, кричу: «Машины во дворе поплыли! Нас затапливает!» А они мне не верят…

Взрослые в этот момент находились в более приподнятом над уровнем моря районе Геленджика. Там пока просто шел дождь. Но на дорогах образовалась пробка. Когда мамы и папы все-таки поняли, что творится дома, двое мужчин бегом пустились спасать детей. Подбежав к снимаемому коттеджу, они замерли в шоке: сильный поток уже снес ворота, во дворе плавали по самую крышу погруженные в серого цвета жижу машины, вода дошла до половины двери. Слава Богу, детей в доме уже не было.

Елена сумела вывести всех на улицу, которая к тому времени больше напоминала бурную мутную реку. Они покинули дом около 15.00. Шли гуськом, по пояс в воде, босиком и в домашних халатиках. Путь прокладывала 16-летняя Яна. За ней — 8-летний Егор, Елена с двухлетней Соней на руках, потом Алеша 7 лет, 11-летняя Катя была замыкающая. В каких-то местах Катя помогала Алеше преодолеть поток воды. Ему вода доходила до шеи.

— Вначале я не могла поверить, что это будет в таком масштабе, — рассказывает Елена. — Вода поднялась очень быстро, минут за пять. Если бы мы промедлили еще полминуты, нам бы с детьми было бы уже не пройти. Главное в таких ситуациях — не паниковать. Если бы они начали истерику, мы бы точно не смогли выбраться.

Люди из соседнего многоэтажного дома увидели детей и пригласили к себе — обогрели, переодели во все сухое, напоили горячим чаем. Они же снимали с балкона на видеокамеру, как приехавшие родители борются с сильным потоком, стараясь спасти уцелевшие в доме вещи, документы, технику. Воды к тому времени было столько, что двери в комнаты троим мужчинам было уже не открыть. В холодной грязи они обплыли вокруг дома, и через окна забрались в комнаты. Там вода стояла чуть ниже уровня кроватей.

Жив город или нет?

Дождь кончился только поздно вечером. Но жив город или нет, было непонятно. Электричества не было. Вода из крана лилась тонкой струйкой. Застигнутые врасплох отдыхающие, не склонные запасаться едой, сидели голодные в номерах почти целые сутки. Пока были живы батареи мобильного телефона, связь с миром сохранялась. Но зарядка кончилась. Ноутбук погас. Те, у кого кончились наличные, утром следующего дня рыскали по городу в поисках работающего банкомата.

Мы тоже решились пройтись по городу. Вода спала, тротуары уже были сухими. Только неровными. Асфальт вздыбился. Мокрые полосы на выбеленных стенах одноэтажных домов были заметны на высоте чуть ниже подоконника. На этом уровне стояла вода, похоронив огороды, — есть выросшее на грядках уже никто не решится. Имущество, которое не спасли, промокшее и вышедшее из строя, люди стали выносить на перекрестки, возводя рядом с дорогами мусорные горы. Во многих местах мчащиеся потоки смыли тротуарную плитку, помяли клумбы, опрокинули скамейки. На одном из главных перекрестков огромный пласт с полосками пешеходного перехода, как льдину, отнесло за несколько метров и выбросило на тротуар.

Вышли на набережную — детские карусели, пляжные кабинки лежали на боку. Песок был изрезан траншеями глубиной в метр. Их прорыли мощные потоки воды, выплеснувшие в голубую бухту Геленджика все, что успели награбить в городе, предварительно смешав добычу с дорожной пылью и содержимым сельских туалетов. Купаться в бухте теперь не рекомендовано. Пить некипяченую воду категорически запрещено.

Знаю, что произошедшее на побережье Черного моря вынудило многих сдать билеты в Геленджик. Кто посчитал нужным уехать, сделали это при первой же возможности. Мне тоже предлагали переехать в другое место. Я же твердо решила остаться.

Я по-настоящему влюбилась в этот город, в его горы, в бухту, которую он обнимает двумя своими мысами, в сосны и запах моря. Вздыбленный асфальт и испорченные пляжи — не повод предавать любовь, не так ли? К тому же, город быстро приводят в порядок. Выровненные на скорую руку пляжи опять полны отдыхающих.

На рынке — спелые абрикосы и инжир. Яхты, как и прежде, готовы вести в открытое море. Туристический сезон в самом разгаре.

Но за заборами местные жители еще долго будут сушить промокшие ковры и диваны, радуясь, что все те, кто по ним ходил и на них спал, остались живы. Здесь каждый день внимательно слушают федеральные новости. Искренне сочувствуют более пострадавшему от стихии Крымску. И уверены, что количество жертв, озвученное официальной статистикой, в реальности превышает в несколько раз.

Яна:

«Я смотрю на машины, а машины скрываются под водой. Я очень волновалась за родителей, как они там».

Алеша:

«Я думал, что папа на машине не проберется к нам через такую реку и потонет. Как же я буду жить без папы?!»

Леонид, водитель джипа, возит туристов в горы:

«Всю ночь спасали отдыхающих. В поселке Дивноморское люди прямо с пляжа прыгали в машину, даже не открывая дверей. Центральная улица была похожа на реку. Наши вездеходы плыли, как лодки. По десять человек в одном джипе».

Из Геленджика специально для «КВ»

Серафима БЕЛЕВИЧ

Фото автора и местных жителей