Первые российские тральщики специальной постройки типа «Минреп» выполняют боевое задание в Балтийском море в 1916 году.
Художник А. А. Тронь

Первого августа 1914 года кайзеровская Германия объявила войну России. Перед Российским Балтийским флотом встала задача отражения нападения германских военных кораблей со стороны Балтийского моря. Зная по данным разведки о готовящейся войне, командующий Балтийским флотом вице-адмирал Н. О. Эссен ещё накануне начала войны – 31 июля – отдаёт приказ о постановке минных заграждений на Центральной позиции, которая должна была начинаться у полуострова Порккала-Удд (Финляндия) и заканчиваться у острова Нарген (Найссаар, Эстония), перегораживая проход для кораблей противника в восточную часть Финского залива. В операции постановки минных заграждений, в которой за четыре с половиной часа было выставлено 2 129 мин, участвовали 4 минных заградителя.

Контр-адмирал
П. П. Киткин

Минная война

А в это время командующий военно-морскими силами Германии на восточном направлении принц Генрих получает от начальника морского генштаба приказ о начале постановок минных заграждений у русского побережья, как только будет объявлена война. Через пару недель принцу Генриху становится известно о том, что русские поставили минное заграждение от острова Нарген поперёк Финского залива, оставив небольшой проход для своих кораблей южнее этого острова (так называемый Суропский проход). И тогда принц Генрих принимает решение заградить этот единственный безопасный проход минами и запереть таким образом российский флот в восточной части залива за Центральной позицией, сорвав тем самым возможность с его стороны каких-либо наступательных операций. Для реализации своего плана принц Генрих формирует отряд кораблей в составе минного заградителя «Дейчланд» с 200-ми минами на борту, крейсеров «Аугсбург» и «Магдебург», а также трёх миноносцев. Командование отрядом кораблей было возложено на контр-адмирала Мишке.
17 августа этот отряд кораблей, принимая все необходимые меры для скрытного перехода, направился в район предстоящей минной постановки, но вскоре стало известно, что в районе Оденсхольм (Осмуссаар)-Нарген курсируют четыре русских крейсера. Это вынудило немецкого адмирала изменить первоначальный план и дать команду «Дейчланду» ставить мины на значительном расстоянии от Суропского прохода (северо-западнее Оденсхольма, на меридиане полуострова Гангэ (Гангут). Выполнив минную постановку, отряд контр-адмирала Мишке покинул Финский залив.
На следующий день из Ревеля (Таллина) на запад отправились в плавание два голландских парохода. Около полуночи оба этих парохода подорвались на минах и погибли. Место взрывов было запеленговано береговыми постами наблюдения в «39-м квадрате».
Теперь перед командованием Балтийского флота стояла задача: произвести разведку и точно определить координаты поставленного противником минного заграждения, а затем, если в этом будет срочная необходимость, полностью его уничтожить.
Для борьбы с минами противника к началу войны у Балтийского флота имелось два хорошо подготовленных соединения противоминных кораблей, именовавшихся в то время «партиями траления мин заграждения Балтийского моря». По современным понятиям это были бригады траления, каждая из которых насчитывала до 30 вымпелов (в 1915 году на базе этих двух тральных партий будет сформирована «дивизия траления Балтийского моря»). В каждой бригаде было по три-четыре отделения (по-современному – дивизиона) тральщиков разных типов максимальным числом до 10 единиц в каждом.
Поскольку дальше речь пойдёт о первом боевом тралении на Балтийском море, в котором участвовали только тральщики 1-й партии траления, кратко охарактеризуем её состав. Начальником этой партии траления на протяжении двух лет перед войной был капитан 2 ранга Пётр Павлович Киткин, который уже в ту пору считался авторитетным специалистом минного дела с опытом минных военных действий на Тихоокеанском морском театре во время русско-японской войны. Он был активным сторонником укомплектования нарождающихся тральных сил специальными кораблями для противоминных действий – минными тральщиками. Это диктовалось всем опытом противоминных действий во время минной войны у Порт-Артура, когда для траления мин впервые попробовали использовать случайные, устаревшей конструкции суда, совершенно не приспособленные к специфическим условиям использования тралов, что делало процесс траления крайне медлительным, а поэтому малоэффективным или даже невозможным. И здесь нужно отдать должное П. П. Киткину и его немногочисленным единомышленникам – прогрессивно мыслящим офицерам Российского флота: именно благодаря их настойчивости Россия стала первой в мире державой, которая, используя опыт только что неудачно закончившейся для неё войны, приступила к разработке и постройке специальных кораблей для траления мин. В этот же период при Минном отделе Морского технического комитета (МТК) была учреждена «часть мин заграждения и тралов» и тогда же на Балтийском и Черноморском флотах появились первые «партии траления мин заграждения».

«Минреп» и «Взрыв»

В 1909 году в рамках «малой судостроительной программы» по техническому заданию МТК впервые начинается разработка и постройка на Ижорском заводе «специальных пароходов для траления», которые вскоре все начнут называть «тральщиками», а в 1915 году под таким названием они войдут в самостоятельный класс боевых кораблей Российского флота. Первые тральщики специальной постройки получили названия «Минреп» и «Взрыв», а затем были построены ещё «Запал», «Проводник» и «Фугас». После тщательных испытаний и устранения выявившихся недостатков эти первые в мире тральщики специальной постройки, были признаны, согласно Акту приёмной государственной комиссии от 13 декабря 1913 года № 22, «годными к приёму в казну» и вошли вместе с двумя переоборудованными пароходами в состав 3-го отделения 1-й партии траления Балтийского флота. В составе 1-го отделения этой партии были 10 шт. переоборудованных миноносцев типа «Циклон», а 2-го – переоборудованный ледокольный пароход «Якорь» и три тральщика, также специальной постройки, изготовленные по заданию и под наблюдением МТК в Англии («Искра», «Пламя» и «Патрон»). Под руководством
П. П. Киткина, а до него – капитана 2 ранга М. В. Иванова, которые оба получили непосредственный практический опыт минно-тральных действий в русско-японскую войну, личный состав 1-й партии траления сумел приобрести хорошую профессиональную выучку и был готов доказать это на деле.
27 августа, ранним утром, 1-я партия траления, практически в полном составе, вышла из Лапвика (небольшого порта на полуострове Гангэ, где во время войны базировались тральщики) и приблизившись после небольшого перехода к предполагаемому месту германского минного заграждения, в строю двойного фронта приступила к определению границ этого заграждения. В первой линии фронта находились тральщики с малой осадкой (1,9 м): «Взрыв», «Минреп» и «Запал» с катерными тралами и «Проводник» со змейковым тралом. Вторая линия держалась в кильватер первой и находилась от неё в двух кабельтовых. В этой линии шли тральщики с большей осадкой и составляли две пары с тралами Шульца: «Искра» – «Пламя» и «Патрон» – «Якорь». Глубокосидящие в воде миноносцы типа «Циклон» находились в стороне, дожидаясь своей очереди, когда потребуется проводить контрольное траление. Охранять тральщики должны были два дозорных крейсера – «Адмирал Макаров» и «Баян», однако к моменту начала траления радиосвязь с ними была потеряна и восстановить её П. П. Киткину никак не удавалось.

Первое боевое траление

Около 15 часов находящиеся в первой линии тральщики под острым углом врезались в минное заграждение противника и сразу же подсекли 4 мины. Следующие за ними тральщики с тралами Шульца зацепили своими кошками сразу по несколько мин и с большим трудом старались буксировать их на мелкое место. Так началось первое боевое траление вражеских мин тральщиками Балтийского флота. То тут, то там раздавались трели сигнальных свистков: таким способом тральщики докладывали о новых затраленных минах. Не сориентировавшись как следует в направлении рядов минного заграждения, один из тральщиков («Проводник») при выполнении маневра поворота оказался на пересечении минного заграждения и задел вражескую мину правым бортом.
От произошедшего взрыва тральщик получил огромную пробоину в борту, был полностью разрушен ходовой мостик, слетели со своих мест грот-мачта и дымовая труба. Но самыми тяжёлыми оказались первые потери среди экипажа тральщика: 9 человек убитых и 7 раненых. Тральщик продержался на воде 15 минут и затонул. Оставшихся в живых спасли подошедшие шлюпки, спущенные с ближайших тральщиков.
Недаром говорится, что одна беда редко приходит: жди вторую. Так случилось и на этот раз. Ещё не улеглись волнения по поводу гибели тральщика и боевых товарищей, как на горизонте показался густой дым. Вскоре в бинокль стали различимы и контуры приближающегося корабля, в котором П. П. Киткин безошибочно опознал германский крейсер «Аугсбург», имеющий артиллерию калибра 203 мм. С российскими крейсерами «прикрытия тральщиков» по-прежнему не было радиосвязи (в начале войны она вообще ещё была малонадёжной), а так как против огромных пушек неприятельского крейсера тральщикам нечего было противопоставить, то П. П. Киткин принял единственное правильное в тех условиях решение, приказав тральщикам срочно рубить тралы и уходить в базу – порт Лапвик. Но один из тральщиков (это был «Якорь») замешкался, так как ему долго не удавалось освободиться от трала, и попал под огонь приблизившегося на 6 миль «Аусбурга». Ближе подойти крейсер не решался, боясь попасть на минное поле, и поэтому стал обстреливать маленький тральщик издалека. Целых 20 минут находился мужественный «Якорь» под градом сыпавшихся на него крупнокалиберных снарядов, но сумел при этом не только обрубить трал, но и забрать брошенные в спешке шлюпки с командами, спасавшими экипаж погибшего «Проводника», и благополучно добраться до Лапвика.
Так закончился день боевого крещения тральных сил Российского флота, день первого боевого траления на Балтике, в который вместилось всё: и радость от первой победы над вражескими минами, и проявленные нашими моряками мужество и стойкость под огнём врага и, конечно, горечь от гибели товарищей.
А уже через день тральщики 1-й партии траления снова продолжили свой нелёгкий и опасный ратный труд по уничтожению мин на этом же минном заграждении, получившем впоследствии название «заграждения Мишке».
У кого-то может сложиться впечатление, что тральщики заняты только тем на войне, что тралят мины. Конечно же, это их главное предназначение. Но ведь ещё тральщики часто выполняют роль небольших минных заградителей, имея для этого всё необходимое оснащение. Например, тральщики типа «Минреп», о которых шла речь выше, были способны принимать на борт до двух десятков мин, что не так уж мало. Кстати, когда оборудовали Центральную позицию минными заграждениями, один из минных заградителей не довёл до конца назначенную ему линию, из-за чего в южной части заграждения образовался достаточно большой пробел. Ликвидация этого пробела была поручена тральщикам, которые и заделали его постановкой дополнительно 161-й мины.
Поэтому, когда заходит речь о гибели вражеских кораблей на российских минах, это следует рассматривать как заслугу не только минных заградителей и других кораблей, участвовавших в минных постановках, но и минных тральщиков.
И всё же главный показатель эффективности применения тральных сил состоит в том, насколько они успешно справляются с задачей траления мин противника, несущих большую опасность гибели для кораблей и судов – уменьшения минной опасности.
Как известно, всего в период с 1914 по 1917 год кораблями Балтийского флота было выставлено 38 932 мины, на которых подорвались 69 кораблей противника, из них 48 погибли. В то же время потери Российского флота от подрыва на минах (включая потери на Чёрном море) составили 12 кораблей, или в 4 раза меньше, чем у Германии. В этом боевом успехе немалая заслуга принадлежала тральным силам Российского флота.

Николай КОЛЕСНИК