В октябре 1813 года, войска России, Австрии, Пруссии и Швеции нанесли поражение наполеоновским войскам. Сражение под Лейпцигом, в котором участвовало около полумиллиона человек, было названо Битвой народов и считалось крупнейшим в истории вплоть до XX века. Ровно через 200 лет более 6 000 человек, среди которых был и кронштадтец, реконструировали эту историческую битву, собрав при этом 30 000 зрителей. Вернувшись из Германии, Дмитрий Веретельников в своём статусе в «ВКонтакте» написал: «Впечатлений — не море, а безбрежный океан!» «Кронштадтский вестник» решил расспросить его о подробностях.

— Дмитрий Анатольевич, репортажи о Битве народов мы все смотрели по ТВ, а
вот Вы были не только непосредственным очевидцем, но и участником реконструкции, расскажите на чьей стороне «воевали», в какой мундир были одеты, какое оружие в руках держали? «Убиты» ли Вы были? Или остались после боя живым? И вообще, как всё это происходило?
— Действительно я был непосредственным участником реконструкции Битвы народов. «Воевал» я на стороне французов и их союзников. Я – гренадер 30-го линейного полка Великой армии, но в этот раз являлся охраной орлоносца (так назывались в наполеоновскую эпоху знаменосцы во французской армии), поэтому в руках у меня была алебарда. Конечно же «убит» я не был, остался живым и имел возможность все два часа, в течение которых проходила реконструкция битвы, наблюдать ход сражения, хотя и на ограниченном участке — на самом левом фланге «французов». Во время сражения всё происходило в соответствии с тем, как это было 200 лет назад. Я имею в виду передвижения войск, перестроения во время боя, воспроизведение ружейных и артиллерийских выстрелов.
Всё в соответствии с уставами того времени. Ну и конечно, французы в конце отступили, точно в соответствии с реальными событиями двухвековой давности.
Мероприятие было прекрасно организовано. В реконструкции приняло участие около 6300 человек. Грандиозная цифра.
Реконструкторы приехали со всей Европы, и не только — были и американцы, и канадцы. Более 300 участников было из Москвы, Санкт-Петербурга и других городов России. В лагерях повидал многих друзей, с которыми обычно встречаешься на подобных мероприятиях на родине (например, в Бородино), а также и друзей, с которыми познакомился на зарубежных реконструкциях и которых, к сожалению, можешь видеть только на выездах в Европу. Было организовано несколько лагерей – для французской, русской, прусской, австрийской и союзных армий (имеется в виду форма, которые носят реконструкторы). В том числе в битве приняли участие шведские войска и даже несколько десятков англичан.

Поэтому, кстати, битва и носит название «Битва народов», в ней — в реальной — приняло участие более 450 тысяч человек, представлявших практически все народы Европы. Также были организованы отдельные лагеря для кавалерии. Было обеспечено питание для всех участников, санитарно-бытовое оснащение тоже было на высоте. Сухое сено, дрова, вода для приготовления пищи.
— Расскажите о клубе, в рамках деятельности которого Вы отправились в Лейпциг?
— Я вхожу в группу военно-исторической реконструкции «30-й линейный полк Великой армии». В Лейпциг я отправился в составе команды из Санкт-Петербурга, в которую, кстати, входили и группы реконструкции русской и прусской армий. Поездка была организована «Творческим объединением «Марс», группой энтузиастов – любителей военно-исторической реконструкции, созданной для популяризации истории России, значимых эпизодов мировой истории. Хочется поблагодарить организаторов за прекрасное путешествие, ведь кроме Лейпцига мы проехали всю Германию (Берлин, Дрезден, Мюнхен, Баварские Альпы), побывали в Швейцарских Альпах в местах, связанных со Швейцарским походом Александра Васильевича Суворова. Конечно, уже многое изучено и прочитано, но когда ты лично находишься в знаменитых местах, то получаешь эмоции, которые не передать в двух словах.
— А какие чувства Вы испытывали, будучи в центре реконструированного боя?
— Если подумать… Наверное, испытываешь чувства обыкновенного солдата той эпохи, который находится в центре сражения. Вокруг стоит грохот орудий, постоянно раздаются ружейные залпы, периодически пехоту атакует кавалерия. Нужно быть собранным, слушать команды, чтобы не нарушать строй при передвижении (напомню, что линейная тактика того времени подразумевает плотный строй войск), как это не сильно прозвучит, должен чувствовать локоть боевого товарища, иначе развалится строй. Перед реконструкцией битвы обязательно проводятся строевые занятия, чтобы сплотить различные группы участников в единое целое.
— Расскажите о самом сильном впечатлении этого боя?
— По опыту более чем 20-летнего участия в подобных мероприятиях могу сказать об одном из таких впечатлений точно – это первый выстрел орудия, начинающий бой. Когда долго ждёшь начала боя, постепенно расслабляешься, разговариваешь, шутишь, и вдруг… Примерно это так, как сказано у классика: «Вот оно! Началось. Страшно и весело!». Раздаются команды, подразделение начинает наступать, и уже захватывает всё происходящее вокруг тебя. И ещё всегда интересно, против кого будет действовать твоё подразделение. Часто видишь напротив своих друзей. Тем более потом интересно обсуждать эпизоды боя. В этот раз впервые среди моих противников были шведы. А среди австрийцев оказался мой друг из Москвы. Бой уже обсудили.
— Что лично Вам даёт участие в реконструкциях?
— Те впечатления и эмоции, которые ты не получишь нигде. Встречи с интереснейшими людьми, возможность побывать на местах сражений. Практические знания о жизни, быте, боевых действиях наполеоновской эпохи, которые уже имеются, но на теоретическом уровне.
— Дорогое ли это хобби?
— Дорогое, но я бы сказал так: для тех, кто увлечён, эти траты приемлемы. Нужно приобрести комплекты униформы – походной и парадной. Обеспечить себя амуницией, муляжами вооружения. Обязательно нужны некоторые вещи для жизни в лагере, предметы быта. Сейчас уже есть возможность обеспечить себя «аутентичными» вещами. Раньше многое заказывали за рубежом. В настоящее время практически всё можно приобрести у наших мастеров.
— Наверное, история для Вас — это нечто живое и близкое?
— Да. Ведь история – это события, люди. Когда пытаешься воссоздать жизнь той или иной эпохи, понять, как жили тогда люди, то история оживает и становится ближе.
— Почему Вы выбрали эпоху наполеоновских войн и почему стали «французом»?
— Самые реконструируемые эпохи – Средневековье, Первая и Вторая мировые войны, но наполеоновские войны не имеют конкурентов. Во всех странах Европы, в США, Канаде, Австралии существуют группы реконструкторов этой эпохи. В каждой стране занимаются французской армией, в некоторых странах есть хорошие группы по русской армии, например в Германии, Австрии. По моему мнению, это время расцвета униформы, а потом, постепенно, в связи с развитием вооружений и тактики, униформа пришла к цвету хаки. Немаловажную роль играет личность человека, именем которого названа эпоха. Можно долго спорить о роли личности в истории, по-разному относиться к Наполеону, но в истории мало примеров, когда именем человека назван целый период. Всегда добавляю, что если бы не было «французов» в России, с кем бы тогда воевали «русские» каждой год на реконструкции при Бородино.
— Что посоветуете тем, кто хотел бы тоже участвовать в реконструкциях?
— Быть готовым встать в строй и выполнять команды! Быть увлечённым. А ещё — быть готовым, что некоторые будут воспринимать такое увлечение не совсем адекватно. Как говорится, собака лает, караван идёт. Постоянно развиваться и совершенствоваться и с точки зрения униформы, но и с точки зрения знаний по эпохе.
— Расскажите о своих друзьях по увлечению.
— Мне повезло – через реконструкцию я познакомился с очень многими людьми, настолько интересными, что про всех и не рассказать. Кто-то занимается униформой, знает все тонкости, кто-то увлечен оловянной миниатюрой, сам создаёт фигурки, кто-то в совершенстве знает историю кампаний и сражений, кто-то может часами рассказывать о событиях наполеоновской эпохи. Кстати, некоторые уже выпускают книги, занимаются переводами воспоминаний, делают научные комментарии. Такие работы вдвойне приятно читать, ведь с автором ты провёл не одну реконструкцию вместе.
— Перечитываете ли Вы «Войну и мир» Толстого? Какие сцены экранизации этого великого романа Вам нравятся больше всего? Согласны ли Вы с постановкой батальных сцен (это ведь тоже своего рода реконструкция) или на месте Сергея Бондарчука (мы говорим именно о его экранизации) что-нибудь исправили бы, переделали?
— «Войну и мир» прочитал в школе с интересом. Не перечитываю. Почему объяснять не буду, скажу только, что после выхода книги с критикой Толстого выступили участники Отечественной войны 1812 года. Безусловно, Бондарчук сделал великолепную экранизацию романа Толстого. Мне больше нравится «Война», чем «Мир». Батальные сцены сняты потрясающе. С учётом возможностей государства середины 60-х, участия частей Советской армии, вряд ли кто сегодня сможет повторить масштаб грандиозных батальных сцен. Конечно, когда пересматриваешь, в очередной раз отмечаешь некоторые моменты, не соответствующие эпохе, хотя Бондарчук и консультировался с ведущими советскими историками того времени, но это нисколько не умаляет значение великой кинокартины. Я бы ничего не исправлял и не переделывал в картине, может быть, добавил бы больше «Войны»…

Подготовила
Анна МАКАРОВА
Фото из архива
Дмитрия ВЕРЕТЕЛЬНИКОВА