Уважаемый читатель! Публикацией этого материала мы продолжаем серию рассказов о спорте давно минувших дней  Кронштадта. Это дань памяти и уважения первопроходцам кронштадтского спорта, вписавшим свои имена, не только в историю Кронштадта и Санкт-Петербурга, но и всероссийского и даже мирового спорта. Мы попробуем напомнить нынешнему поколению о наших славных предках: трехкратном чемпионе Кронштадта (1857, 1858, 1860 гг.) по стрельбе из винтовки, герое Севастопольской осады, подполковнике (в будущем полном генерале) морской артиллерии Ф. В. Пестиче; вице-командоре Санкт-Петербургского Речного Яхт-Клуба и «художнике шахмат» — лейтенанте 14 флотского экипажа И. С. Шумове; подпоручике крепостной артиллерии Г. Д. Мартосе, совершившем «оздоровительную» туристическую поездку на допотопном даже для того времени (1890 г.) велосипеде на сплошных шинах по маршруту Петербург-Варшава-Берлин-Париж-Лондон, всего-то на  8000 километров; капитане крепостного телеграфа А. М. Каше, серебряном призере по стрельбе из дуэльного пистолета на Олимпийских Играх в Стокгольме 1912 года и многих-многих других.

Словарь русского языка С. И. Ожегова слово «буер» определяет как «лодка или треугольная платформа с парусом на коньках, движущаяся по льду с помощью парусов». Само слово «boeir», несомненно, голландского происхождения и переводится на русский как «ледовая яхта». Считается, что именно голландцы первые догадались поставить обыкновенную лодку на коньки, хотя наши северные поморы и жители побережья Ладожского и Онежского озер с незапамятных времен строили такие же приспособления для зимнего рыболовного и зверобойного промыслов.
«Мы плаваем по льду»
В Петербурге первый буер появился благодаря Петру I, который посетив Голландию, увидел эту незатейливую конструкцию, позволявшую и в зимнее время наслаждаться ездой под парусом. Английский инженер Джон Пери, приглашенный Петром I в Россию в 1698 году, в своих воспоминаниях писал, что инициатором первых катаний на буерах у русских был сам Пётр: «Что касается до царя, то он так любит управлять парусами, что даже зимою, когда река Нева и взморье замерзали и нельзя уже более плавать по воде, он имеет нарочно устроенные лодки, искусным образом приспособленные для катания на льду. Каждый день, когда дует ветер, он в лодке с развевающимися флагами и вымпелами управляет парусами и реет по льду точно так же, как во время плавания по воде». Для катаний на буере Пётр I приказывал ежедневно расчищать на Неве вдоль берега ледяную дорогу на сто шагов в длину и на тридцать в ширину. Об этом пишет в своих мемуарах биограф и «главный токарь»
Петра I Андрей Константинович Нартов:
«Но как водяного плавания по краткости лета казалось Петру Великому мало, то приказывал от дворца к крепости на Неве лед расчистить, где на ботах и других малых судах поставленных на полозья и коньки, при ветре под парусами с флотскими офицерами и знатными господами как бы по воде катался и проворно лавировал. При сих забавах потчевал всех горячим пуншем и говаривал: «Мы плаваем по льду, чтобы зимою не забыть морскую экзерцицию».
Вскоре Пётр I наладил строительство буеров на своей Партикулярной верфи и каждый праздник «целая вереница таких суденышек-саней скользила по невскому льду и мчалась в Петергоф». Такие прогулки навели царя на мысль об использовании буера в хозяйственных и военных целях. 31 августа 1721 года он издает приказ «Об учреждении почты между Петербургом и Котлиным островом», в котором велит заготовить «подводы для перевозки почты и писем», а также «почтовые буера» для зимнего времени. Но было ли исполнено повеление государя, неизвестно… Попытался
Пётр I использовать буера и в военных целях для набега на берега Швеции, для чего были даже изготовлены площадки вместимостью до 20 гренадер. Такой буер мог из Кронштадта за несколько часов достигнуть финских шхер. Правда, найти свидетельства их практического применения во время Северной войны не удалось. Не забыл
Пётр I о буере и при создании в 1718 году своего «Потомственного Невского флота». Флаг для судов Невского флота он назвал «Флагом яхт и буеров».
К сожалению, многое, учрежденное Петром «довременно и насильственно», существовавало только благодаря его могучей воле, с его кончиною постепенно стало сходить на нет. Но семена, брошенные им, погибли не все. Многие дождались благоприятных времен и взошли.
Буера кронштадтских офицеров
Видимо о петровских буерах Партикулярной верфи в 19-м веке уже забыли, а потому официально считается, что первый буер в России был построен на Адмиралтейской верфи в 1819 году. Он принадлежал Гвардейскому экипажу и числился в списках судов Балтийского флота до конца девяностых годов позапрошлого века.
В 19-м веке катания буера стали одним из любимейших занятий многих морских офицеров, зимовавших тогда в Кронштадте. Об этом в «Кронштадтском Вестнике» за 1876 можно почитать рассказ капитана I ранга Есаулова: «Эти забавы, хотя и стоили большого труда и усилий, чтобы тащить обратно в Кронштадт, верст 15 или 18, буер со сломанной мачтой или коньком, заставляют безропотно забывать неудачи и быстро исправлять повреждения для того, чтобы опять насладиться этим удовольствием.
В начале тридцатых годов в Кронштадте было уже три буера, они принадлежали бывшим тогда командирам фрегата «Паллада» Павлу Степановичу Нахимову, с фрегата «Беллона», Сам. Ром. Мофету и парохода «Геркулес» Сергей Петровичу Тырину. Буера эти, находясь в таких опытных руках, были вооружены правильно и надежно; имея должные размеры, добытые практикою и опытностью, все они почти одинаково отлично ходили и были настолько остойчивы, что случаев опрокидывания никогда не было.
Во время катания уважаемые хозяева буеров были настолько любезны, что посторонним офицерам и другим лицам, пожелавшим воспользоваться этим удовольствием, никогда в том не отказывали, а чрез это развивали в них страсть к катанию, так что некоторые из офицеров пожелали иметь свои буера…
В один из ранних весенних дней того времени, многие из этих буеров, находясь под парусами за военным углом и лавируя по гладкому льду в ордере баталии, имели счастье показаться покойному Государю Императору Николаю Павловичу, ехавшему тогда в санях с адмиралом князем Меньшиковым из Ораниенбаума в Кронштадт.
В следствие этой встречи, а, может быть, по другой причине, вскоре, при шлюпочной кронштадтской мастерской по указанию Сергея Петровича Тырина и под его руководством был построен для начальника главного Морского штаба адмирала князя А. С. Меньшикова буер, который отличаясь отчетливой отделкой, щегольским вооружением и прекрасно сшитыми из тонкой белой парусины парусами, был первым и самым лучшим из всех тогда 7 буеров, принадлежащих следующим лицам: капитан-лейтенанту С. П. Тырину «Стрела» и «Собака» — эти изображения были черною краскою нарисованы по середине грота на обоих их сторонах; лейтенанту Б. Ф. Фон-Флотову, лейтенанту В. И. Богданову, лейтенанту К. К. Рамстету и седьмой — небольшой компании частных любителей».

Борис БРИЛЬ
(Продолжение следует)