«Я родилась на Алтае в 1924 году. И всегда рисовала, с детства. А в детстве я была Лисова — фамилия такая. И ещё я немного заикалась. Но стала песни петь и сама себя вылечила!..» — рассказывает Станислава Павловна Шнаревич, чьи работы представлены на выставке «КРАСОТА — УЗОРИЦА» в зале кронштадтской ДХШ.

Станислава Павловна гордится тем, что она — землячка Шукшина. «Только я — старше, а он — младше…» — уточняет она. Чистейшие озёра и вечнозелёная тайга — излюбленный мотив ее творчества. Алтайские пейзажи навсегда поселились в сердце.
«Я хотела поступать в московский текстильный институт. Отправила туда документы, но война началась, — с горечью вспоминает художница. — К нам на Алтай эвакуировали украинскую швейную фабрику, и я пошла туда работать — закройщиком, бригадиром. А в самом конце войны, в 1945-м, меня в Дрезден отправили…»
Неожиданный поворот. Спрашиваю: «А что же Вы делали в Германии в конце войны?..» Станислава Павловна меняется в лице: «Военная тайна!..» Я охотно верю. Но она, улыбнувшись, выдаёт секрет: вымарывала из победных солдатских писем упоминания о местах дислокации, то есть была цензором. А вокруг был Дрезден. Но не тот, которым сейчас туристы любуются, а другой. После нещадных бомбардировок он представлял собой жуткие развалины.
«Тогда всюду шпионов искали. Если читаю в чьём-то письме — «Я в такой-то части» — сразу замазываю. В Дрездене познакомилась с первым своим мужем, моряком. Но жизнь с ним у меня не сложилась…» Второй муж Станиславы Павловны хотя и работал шофёром, поощрял её «художества», твердил: «Поступай, поступай!..» В конце 1950-х годов она отправила две акварели в Московский Народный университет искусств им. Крупской. Через несколько дней пришел ответ. Преподаватель университета Наталья Владимировна Берковская написала: «Вы богаты цветом». Завязалась переписка. Вскоре Берковская пригласила алтайскую художницу в гости.
Станислава Павловна, смеясь, рассказывает, как приехала в Москву и у милиционера дорогу спрашивала. Вспоминает также, что преподаватель университета жила крайне скромно. «Она мне по почте задания присылала, я их выполняла. Она рецензировала — давала советы, рекомендации разные. Я очень старалась. Но ведь это тяжело — заочно художником быть!.. Она ко мне на Алтай тоже приезжала. Мои работы на полу раскладывала и хвалила, за чувство цвета…»
В Кронштадте Станислава Павловна оказалась относительно недавно. В 1993 году похоронила мужа Василия Николаевича, осталась одна. «Уголь покупала, дрова. Пенсии ни на что не хватало. Потом — замена денег, потом все деньги пропали, когда этот, дефолт…» Дочь Галина уговорила маму переехать к ней, в Кронштадт.
Новый для себя город — пасмурный, с низким небом — самодеятельная художница рисовала лишь однажды, летом 2008 года, в компании учеников Детской художественной школы: выбралась каким-то чудом на пленэр в Петровский парк. Эту ее работу выставляли в Музее истории Кронштадта, на детском мольберте.
«Однажды внучка сняла дачу в Комарово, и я там оказалась тоже, — рассказывает Станислава Павловна. — Нашла в доме цветные карандаши и стала ими рисовать сосны, цветы… Хорошо!.. Я все времена года люблю, кроме зимы. А чего её рисовать, — она от цвета свободная!..»

Нина Филюта
Фото автора