Когда потеряют значенье слова и предметы,
На землю, для их обновленья, приходят поэты,
Их тоска над разгадкою скверных, проклятых вопросов –
Это каторжный труд суеверных старинных матросов,
Спасающих старую шхуну Земли.
Новелла Матвеева.

Дмитрий Быков, выросший под её крылом как писатель и поэт, заметил, что «это гениальность в чистом виде». «Больше всего я люблю у неё эти ослепительные, живые картины, взявшиеся ниоткуда, вставшие посреди страницы, как мираж посреди пустыни».

«Я мечтала о морях и кораллах,
Я поесть хотела суп черепаший.
Я шагнула на корабль, а кораблик
Оказался из газеты вчерашней».

Эти строчки Матвеевой в фильме «Старшая сестра» пела Татьяна Доронина. С них и началась очередная встреча с поэзией в филиале Центральной библиотеки Кронштадта на улице Аммермана. Песня прозвучала в исполнении Людмилы Семёновой, известного в Кронштадте музыканта. Она мягко предложила залу: подпевайте! И зал радостно подхватил: «А весною я в несчастья не верю, и капели не боюсь моросящей…» Единство разных людей, – а зал был полнёшенек – трогало и удивляло. И стихи любят, и песню знают, и глаза светятся. Вот и не собиралась автор этих строк писать о встрече, а руки сами потянулись к перу, а перо, соответственно, к бумаге. В общем, захотелось сесть к компьютеру и в очередной раз восхититься. Если говорить о культуре, то она здесь, на таких встречах. Скромно притаилась, без рекламной шумихи. Просто люди читают прекрасные стихи, получают удовольствие, а потом расходятся, унося в душе свет, без которого порой в нашем мутноватом мире душам и не выжить.

«Вступая с такими словами
на землю планеты,
За дело, тряхнув головами,
берутся поэты:
Волшебной росой вдохновенья
кропят мир несчастный
И сердцам возвращают волненье,
а лбам – разум ясный.
А сколько работы ещё впереди!»

80-летие большого русского поэта Новеллы Матвеевой, которая родилась 7 октября 1934 года, прошло незамеченным отечественной культурой. У нас ведь, если поэт или его друзья и родственники не подсуетятся, то и культурная общественность не дрогнет. Меж тем сердца всё больше волнуются по мелким поводам, да и с «разумом ясным» не всё в порядке. Так что без поэтов этому миру – никак. Вот и на вечере поэзии Новеллы Матвеевой люди, как обычно, не просто читали стихи, а ещё и говорили. Многих поразило соединение хрупкости нарисованного поэтом мира с уверенностью в своём призвании, в праве поэта на своё место и на свой взгляд. Поэт противостоит «колбаснику», который только и мечтает, прикрывшись видимостью понимания, унизить поэта:
«Вы славу стяжали,
Вы небосвод
На слабых плечах держали,
Вы горы свернули,
В русло вернули
Волны грозных вод…
Потом засмеются
И скажут потом:
«Так вымойте блюдце
За нашим котом!»

Судьба поэта с таким неумением пробиваться по жизни могла быть печальна, но «в России грянула оттепель, Матвеева в неё поверила и отправила стихи в «Комсомолку», а там решили, что это либо розыгрыш, либо сенсация, – пишет Дмитрий Быков. – Литконсультанты обнаружили в крохотной выстывшей каморке посёлка Чкаловский бледную и испуганную восемнадцатилетнюю девушку, написавшую к тому времени больше двадцати песен и около сотни стихов».

Одно из моих любимых стихотворений Новеллы Матвеевой:
«Я бы сменяла тебя, там-там на тут-тут,
Ибо и тут цветы у дорог растут.
Но не самой ли судьбою мне дан там-там,
Ибо глаза мои тут, а взгляд мой – там.
Там – это тайна, пальма, буддийский храм,
Остро-нездешних, синих морей благодать,
Но ещё дальше, но ещё больше – «там»,
То, до чего, казалось, рукой подать.
Там одуванчиков жёлтых канавы полны,
Словно каналы – сухой золотистойводой.
Жаль, никогда не увидеть мне той стороны,
Жёлтой воды никогда не набрать в ладонь».

Вспомнилось, как из-за Новеллы Матвеевой я поспорила на экзамене по современной поэзии с «пиковой дамой», которая безжалостно «валила» студентов. Спор с ней приравнивался к самоубийству, но как я могла позволить неуважительно отозваться о стихах, которые поразили меня точным попаданием в нерв, в память. Незадолго до этого мне захотелось пройтись по улочке моего детства, где как раз и были эти «каналы сухой, золотистой воды», эти дивные одуванчики среди стареньких, украшенных резьбой деревянных домов. И что я увидела? Их место заняли бодрые серые панельки, а одуванчиковые поляны закатали в асфальт.

«Витает, как дух, сухой тополиный пух,
Боится упасть: земля сыра, холодна…
Боится душа с собой побеседовать вслух,
Боится признать, что потеряна та страна».

Настоящий поэт всегда будит в нас что-то очень личное, очень дорогое. Это чувствовали и читатели библиотеки, пришедшие на встречу. Как всегда «с полной выкладкой» сработала подготовившая её Любовь Лимонова, которая не боится быть искренней, открытой и взволнованной. Кстати, стихи читали и её коллеги-библиотекари. Это профессиональное братство тоже очень приятно видеть.

– А в следующий раз мы замахнёмся на Вильяма нашего Шекспира, – обнадёжила Любовь Вениаминовна. Думаю, это будет, как всегда, на уровне – Шекспиру бы понравилось!

Галина Маркина